Аромат вишни

Восемь лет обучения в Хогвартсе и ты уже далеко от родителей и всего, что тебя с ними связывало. Палочка, которая в красивой коробочке убрана на дальнюю полочку и море воспоминаний. Ментоловые сигареты с фильтром, варьирующаяся цена которых вечно бесит, съёмная квартира, непостоянная работа, где ты лишь из-за красивой мордашки и тельца. А ещё постоянная паранойя и поиск знакомого лица в толпе, в которой этого человека ты никогда не увидишь.

Твоему начальству в этой вечно холодной стране нравится твой акцент, а тебе — люди. Потому что в Хогвартсе ты их почти не видела — всё время рядом с Малфоем и твоим личным человеком-которого-нельзя-называть, чтобы не будить воспоминания. За пол года уже немного освоилась, по крайней мере напитки делаешь мастерски, а вишнёвый блеск и широкая ленточка на шее — как собственный стиль. До этого была радуга, из которой выкинули голубой, теперь — трёхцветная. Да тебе и разницы особо нет — там, где ты работаешь, всем главное, что ты открыта для отношений, а вот с кем и как — уже пофиг.

На заставке телефона одно лицо, о котором по пьяни спрашивают коллеги. Но тебя называют «винишко-тян», которая вечно мрачная и молчит. Откуда им знать, что всю радость ты отдала одному человеку.

Твой шок вообще видят лишь однажды — в день твоего рождения, когда ты осознаёшь, что забыла кинуть в чс этот номер. Скидываешь, пишешь, что за звонок снимут слишком много денег, а тебе всё равно перезванивают и ты с трудом контролируешь слёзы, твоя смена закончилась, работаешь сверхурочно, а потому и выходишь легко на улицу через заднюю дверь, чтобы просто покурить. Принимаешь видеозвонок и видишь сначала счастливые лица сдружившихся людей, а потом смотришь на то, как исчезает их радость, когда они видят тебя и слышат незнакомый гомон в трубке.

В этой стране тату у любого, кому не лень — ты влилась в тусовку, как здесь появилась, а посему слеза, забитая космосом тебе уже даже кажется слишком маленькой. Макияж может и делался пятнадцать часов назад, но выглядит всё ещё вызывающе и ты чувствуешь словно пропасть между собой — и ними. Да и его там всё равно нет. Малфой только смотрит с насмешкой и спрашивает, как жизнь, а ты только напускно улыбаешься, мол, вы бы обзавидовались.
-Как тебе среди магглов, Панси?- Гермиона старается улыбнуться, но Паркинсон прекрасно видит, что шансов скрыть искреннюю боль от понимания, что не может утешить, когда утешение и не нужно, у гриффиндорки скрыть не получается.
-Прекрасно. Тусовки, сигареты, алкоголь, наркотики, секс,-перечисляешь ты, сделав довольное лицо, видя, как они шокированы. Тебе это только в радость — причинять людям боль, да и ты научилась уже давно

Откуда тебе знать, что твой Забини, с которым разойтись пришлось по глупости, сидит там и, слыша это, мрачнеет с каждым словом всё сильнее. Он был «сюрпризом», да вот слишком много уже произошло, чтобы сейчас неожиданно тебя осчастливить.
-Ты... в другой стране?-Вдруг спрашивает Малфой, наконец дойдя, что ему не понятна тихая речь где-то недалеко от бывшей однокурсницы.
-Да. Здесь нет влияния отца, так что я могу спокойно наслаждаться жизнью.
-Панси, ты так долго не протянешь.

Девочка, привыкшая к блеску с ароматом вишни и ментоловым сигаретам только улыбается. Ей нравится она сейчас, которая днём ходит по музеям и тихим кафе, читает Кафку и Ремарка на крыше под вино, ночью отрывается по-крупному, слышит комплименты, совершает безбашенные поступки и наконец снова научилась улыбаться, хоть и редко, да и не так, как раньше. Ей нравится, что теперь она не понятна им, что теперь их разрывает пропасть, что её никто не спасёт кроме неё самой.

Ей не нравится гнетущая тишина и мрачные лица. Они все — по семьям. Герми с Роном, которые по очереди изменяют, с кем не попадя. Невилл и Лавгуд, пожалуй, единственные святоши, Джинни и Гарри, к которым нужно плюсовать Драко и Асторию, потому что как только девушки уезжают с детьми к матерям, мальчики едут друг к другу.
-Спасибо за поздравления, но у меня работа полным ходом. Не сказать, что рада была вас увидеть, но хотя бы поняла, что ничем не скована, - это была самая длинная её фраза, которую пока слышали её новые «друзья», хотя правильнее сказать собутыльники. Они не успели попрощаться, когда к ней подошёл коллега и поинтересовался, что она будет делать вечером.
-Пока ланов нет,-акцент с каждым днём становился всё менее заметным, что не ушло от бывших сокурсников, он ненавязчиво подмигнул ей, и отправился курить куда-то в сторону, когда наконец не выдержал Забини, услышав мужской голос.

-Привет, крошка. Клёво выглядишь, правда, теперь стала совсем как ребёнок — и так мелкая, так ещё и похудела.
Панси улыбается. В свой день рождения она обещала не причинять себе боль ни физически, ни ментально. К тому же, она уже знала, что завтра номер будет в чс.
-Ты нас всех заблокировала и всё такое. Мешаем в жизни?
-Да нет. Просто нет времени на лишние звонки. У меня слишком насыщенная жизнь впереди, чтобы оборачиваться,-усмехается она поддельно и знает, что Блейз видит. Потому что он всегда это видел.
-Хах, ты же не думаешь, что потерялась для всех. Рано или поздно увидимся, малыш.
-Надеюсь, что поздно,-подмигнула она.-Пока, милашки, у меня ещё куча не сделанных коктейлей и сигарет в пачке,- она подмигнула, как делала это всегда, высунув язык и подняв два пальца к голове, как маленькая Панси, первый год в Слизерине, ещё остались зачатки детской радости.

В трубке была тишина, когда она отключала вызов. Астория просто смотрела на Гермиону и Забини попеременно.
-Видела её такой только когда она впервые зашла в поезд. Там мы отучили её улыбаться, чтобы это не сделал кто похуже.
-Мы уже научились делать это постоянно,-усмехнулся Драко, взглянув на Поттера,-а вот её, похоже, учить было некому.

Мальчики, да и девочки любили Панси за блеск с вишнёвым вкусом и запахом и за то, что не сопротивлялась, когда тянули ближе за ленточку. Любили за коктейли, которые подавались с намёками и взглядами, от которых у особо впечатлительных сразу мутнело в голове и сохли губы. Любили за атмосферу свободы, приглушенного света и соответствующей музыки.
Ей однажды сказали, что её любят за личную трагедию. Панси нравилось. Ей вообще всё нравилось — позы, жесты, поцелуи, улыбки, фото и в особенности противоречия.