Совпадение

Если вы переписываетесь в интернете с незнакомкой, будьте готовы к тому, что это может оказаться кто угодно, даже ваша собственная преподавательница.


Глава 1

Первый день моего отпуска начинался до безобразия неудачно: я под видом лекции пишу очень философский стишок, слушая краем уха бурчание старого Филина. 

— Сижу я на паре,

Да думу гадаю: 

Чего я не в баре,

Чего не бухаю, — шёпотом читает написанное сидящая слева от меня Алена и тут же пихает меня в бок с вопросом: — Когда это ты бухать начала, а главное, почему без меня?

— Ну не на работу же стремиться? — философски отвечаю я, выводя уже различные цветочки и закорючки, но только не то, что диктует Филимон Серафимович. Его папа с мамой явно креативные люди были. — У меня, к твоему сведению, отпуск. Как тут не запить от такого прекрасного и приятного очередного отдыха? 

— Открыла Америку, как будто у меня не отпуск. Пора бы уже и привыкнуть за четыре-то года. 

— Привыкнуть я, может, и привыкла, но восторга по этому поводу как-то до сих пор не ощущаю. И вообще, ты чего лекцию не пишешь? У кого я потом её сдую? — возмущённо спросила я. 

— Ну, ты, как всегда, в своём репертуаре, а самой под диктовку писать лень? 

— У меня уже рука не в состоянии нормально функционировать. Мне запястье месяц тому назад тёлки эти дурные выбили, так до сих пор не могу сильно напрягать. Болит, зараза, до невозможности. 

— Что ты с ними делала? 

— Кровь брала. 

— Сочувствую. 

— Спасибо, дорогая, ты умеешь поддержать. Пиши, давай. 

— Так писать или давать? — не удержалась от шпильки подруга. Причём единственное, что она мне могла дать, это пендюля. И совсем не волшебного, а очень даже ощутимого. Я ничего не стала отвечать на эту явную провокацию и продолжила выводить кружочки, крестики и прочую абстракцию, думая, как же докатилась до жизни такой. Работа — учёба — дом. А личной жизни кот наплакал. Единственная и неповторимая первая любовь меня оставила, в пользу более неповторимой и замечательной любви. Хотя, честно говоря, там действительно интересная женщина. Причём настолько, что, когда я её увидела совершенно, кстати, случайно, я даже перестала психовать, загоняться и истерить. Нет, ну а что? Женщина я или нет? Я тоже могу и рыдать, и кружки швырять, и прочие радости жизни. Тем более что первая любовь она самая болезненная, особенно в разрыве. Но пережила, поистерила, нервы себе поистязала несколько месяцев, похудела на пару килограммов и стала бодрым скелетом, от которого все на работе прячутся, и вот теперь развлекаюсь на учёбе. 

Опять профессора, заслуженные кандидаты наук, академики, все в большинстве своём женщины и очень часто преклонного возраста, даже полюбоваться в эстетическом плане не на кого. И из однокурсниц тоже. Нет, девушки красивые, местами даже чересчур, но не трогает меня в них ничего. Четыре года уже все вместе в этом котле варимся, и никто ни разу не привлёк. Хотя о моей тайной стороне жизни они не знают. Возможно, догадываются, но предпочитают держать свои домыслы при себе. А я ничего не отрицаю и не подтверждаю. Пусть сами себе накручивают, что хотят и как хотят. Но что-то на этот раз меня тянет на приключения. Просто вот хочется чего-то такого этакого, чтоб душа развернулась, живность в животе завелась, мозг выключился. Хотя, пожалуй, про мозг это я зря. Мне ещё экзамены через три недели сдавать. Поэтому он точно нужен. Звонок, радостно оповещающий о конце очередной лекции, прервал мои мысли, только жаль, что это была не последняя пара. 

— Что там у нас дальше? — бодро спросила подруга.

— Педиатрия, — мрачно ответила я

Пока Алена сокрушалась по поводу того, что писать опять туеву хучу и что наши учителя просто садисты, я наблюдала за девушкой, одетой в классический чёрный костюм с юбкой-карандаш и белую блузку, раскладывающей бумаги на столе. Я была уверена, что это ассистент-помощник очередного столетнего заслуженного кандидата наук, который сейчас будет капать нам на мозг последние девяносто минут о том, как же важен для нас именно этот предмет. Эта девушка меня заинтересовала, она была похожа на училку из грёз школьника в период полового созревания. А ещё я никак не могла определить её возраст. Кроме этого кто-то на небесах явно решил пошутить надо мной, потому что она была женщиной из моих снов или, проще говоря, в ней было всё, что мне нравилось.Но красивые блондинки отдельно, а звонок, врывающийся в моё созерцание прекрасного, — отдельно. Как ни странно, почти весь поток после звонка, несмотря на то, что за столом была она, не успокоился, видно, никто не мог предположить, что это и есть лектор. А зря...

— Всем здравствуйте, — раздался красивый, бархатный голос с нотками иронии, и все сидящие в лекционном зале замерли, как мыши под веником. Видно, сказалось изумление от того, что лектор женщина, и тем более такая. А она продолжала издеваться: 

— Как-то некрасиво с вашей стороны, я поздоровалась, а вы что-то слегка запаздываете с приветствием. Или вы забыли, как нужно себя вести, когда входит преподаватель? — её речь просто была переполнена сарказмом. А до нас всех наконец-то дошло, что нужно встать. Когда все поднялись, она слегка изогнула губы в улыбке и разрешила нам сесть. 

— Какая стерва, — с каким-то странным восхищением тихо сказала мне Алена, — если она ещё и экзамены принимать будет, то мне кажется, что к нам ко всем придёт большая полярная лиса. 

— Меня зовут Анна Николаевна, я председатель цмк и ваш преподаватель по педиатрии. 

После этих слов по лекционной пронёсся небольшой гул, видно, никто не ожидал, что она председатель цмк. А между тем особа застолом, не обращая на нас никакого внимания, продолжала вещать: 

— Как вы понимаете, я буду читать вам курс лекций  по этому предмету, вы должны будете написать контрольную работу и конспект, на первом практическом занятии у вас их проверят. В конце курса вас ждёт зачёт и экзамен. Зачёт вы будете сдавать тому, кто будет вести у вас практику, а экзамен мне. Возможно, некоторым из вас повезёт, и зачёт тоже буду принимать я, поскольку буду вести у нескольких групп практические занятия. 

Несколько впереди сидящих парней ударились лбом о парты, видно понимая, что судьба к нам жестока.

— Отсутствие на лекциях без уважительных причин чревато, хотя и с уважительными я бы не советовала пропускать занятия, предмет сложный и многогранный. Конспект лекций будет проверяться на экзамене, поэтому советую писать, а не спать. Тем более что по этим знаниям у вас, собственно, и будет приниматься экзамен. Проверка отсутствующих сегодня будет в конце лекции. Надеюсь, мы с вами сработаемся и затем так же успешно завершим наше взаимодействие. Вопросы есть? — завершила свой моноло Анна Николаевна. 

— А сколько вам лет? — выкрикнул кто-то очень смелый и любопытный. Кстати, мне тоже было это интересно. 

— Первое, к педиатрии это не имеет никакого отношения; а второе, у женщин спрашивать возраст не комильфо. Если вопросов по существу предмета нет, то записывайте тему сегодняшней лекции : заболевания органов пищеварения у детей.

Я вздохнула и, взяв ручку, принялась записывать то, что со скоростью пулемётной очереди диктовала эта невероятная женщина. И уже минут через пятнадцать кто-то не выдержал и взмолился: 

— Пожалуйста, помедленнее, мы реально не успеваем.

— Сокращайте, — бросила Анна Невозможная и продолжила лекцию, причём ещё быстрее, чем до этого. 

— Садистка, — тихо сказала девчонка с параллельного потока, — я уже по три буквы в слове оставляю и то не успеваю. И честно, я не уверена, что пойму написанное. 

— То же самое, — согласилась Алена.  

— А я вообще ничего не успеваю, — сказала я, разминая почти онемевшую руку, чтобы успеть записать ещё хоть что-то. 

Звонок, неожиданно ворвавшийся в этот словесный понос лекторши, был принят нами как чудо. Но, как всегда, звонок для учителя а не для бедных студентов. Анна Николаевна додиктовала до конца то, что хотела, и разрешила нам уйти на заслуженный пятиминутный отдых. 

— Это просто жопа, — с чувством сказала Алёна и бросила ручку на парту. Я, растирающая свою ноющую руку, и две девчонки рядом согласно кивнули. 

— Кто-нибудь что-нибудь понял? — спросила одна из них. 

— Издеваешься? Я не думала, я писала, — ответила ей подруга, и мы опять все согласились с этим. 

— Мне кажется, мы круто попали, — вставила Карина, староста, сидящая ниже. 

— Про неё говорят, что она нормальная, если её не выводить из себя, готовиться к занятиям и не пропускать их. А главное, всегда и во всём с ней соглашаться, — выдала ценную информацию девчонка из первой группы, сидящая выше.

— Это какой-то тоталитарный режим, — вяло возмутилась я, рассматривая женщину, которая что-то писала в своих бумагах. — Всё-таки интересно, сколько ей лет. 

— Вроде говорили, что тридцать семь. Но она как-то на них совсем не тянет, — ответила та же всезнающая девушка.

— Зато парни оживились, — заметила Алена. 

— Мне кажется, это они зря. Лучше сидеть и молчать в тряпку, — сделала умное замечание Карина. 

А я полезла в рюкзак за эластичным бинтом и, достав его, протянула Алене. Она вздохнула и принялась бинтовать мою многострадальную руку. Как раз к звонку и успели. 

Подождав пока все усядутся, и шум станет менее громким,Анна Николаевна усмехнулась и сказала: 

— Что ж, продолжим лекцию, так и быть, буду диктовать немного помедленнее, а то как-то не хочется, чтобы вы тут все ходили с перевязанными запястьями и говорили, что лектора звери и вы от них получаете травмы, несовместимые с жизнью. 

Девчонки посмотрели на меня и сделали скептические моськи, явно понимая, что это был камень в мой огород. Но, с другой стороны, хоть десять булыжников, главное, чтобы можно было нормально писать, а не с высунутым языком и вспотевшим лбом, который и утереть-то некогда. Но когда она это заметила, если всё это время провела, уткнувшись в свои бумаги, непонятно...

— Поздравляю, тебя заметили, — сказала Алена и добавила: — Мне кажется, ты ещё об этом пожалеешь. 

— Уже, — согласилась я и принялась конспектировать дальше, думая, чем заслужила такое внимание. Эта половина пары пролетела ещё более незаметно, и когд Анна Николаевна сказала: «Лекция закончена», никто в это с первого раза и не поверил, поднимая от парт немного ошалелые взгляды. А потом она принялась проверять присутствие людей на паре. Хотя в первый день как обычно где-то четверть народа отсутствовала, и мы искренне им сочувствовали. Когда дошёл черёд до нашей группы, и прозвучала моя фамилия, я, как и все остальные, поднялась и, сказав: «здесь», села обратно. Но самое весёлое было то, что на меня посмотрели с каким-то нечитаемым выражением лица и ответили: «Замечательно». После этого я удостоилась взглядов всех присутствующих. И тихого шёпота от Кристины:

— Всё,Насть, тебе труба. 

— На венок скинемся, — добавили с задней парты парни из нашей группы. 

— Радуйтесь, — ответила я, — теперь я вроде как девочка для битья, только с какого такого счастья непонятно. 

— Потому что нельзя быть на свете красивой такой, — сдерживая смех, ответила Алена. Но больше никто не успел вставить свои пять копеек, ибо нас удостоили жарким взглядом.  Досидев в молчании до звонка и получив благословение на отдых, мы стали собираться домой. 

— Вы куда сейчас? — спросила Карина.

— Домой, — ответила я, — а что?

— Не хотите сходить в кафе, посидеть, потрындеть, отметить прекрасное начало отпуска-сессии? — предложила Карина.

— Именно, что прекрасное, — сказала Алена, — особенно для Насти оно вообще замечательное. 

— Кто знает, может и так, — ответила Катя, ещё одна девочка с 222 группы. — Обычно преподы нас за людей вообще не держат и внимания не обращают. А тут и заметили, и даже поблажку дали, да такую, что я успела всё записать, в отличие от первой части лекции. 

— Это точно, — согласилась Алена, — так, а куда пойдём? 

— В первое попавшееся на дороге кафе, — ответила Карина, и мы пошли искать приключения на свои головы. Выйдя из старого корпуса техникума, мы окунулись в сумрак осеннего города. Листва под ногами, запах костра и свет фонарей, отражающийся в лужах. Снова осень и чужой город. И снова одна. Только в этот раз действительно одна, некому позвонить и пожаловаться на жизнь, чтобы услышать в ответ: «Всё фигня и все вокруг нехорошие люди, одна ты, любимая моя, воздушный шарик». Но девчонки не дали мне удариться в меланхолию и, загрузив своей трескотней, потащили веселиться. Реально зайдя в первое попавшееся кафе, мы удобно устроились за столиком у окна и, заказав по салату и две пиццы на четверых, принялись, перебивая друг друга, делиться впечатлениями о первом дне сессии и о том, что было в нашей жизни хорошего. А потом, посмотрев на часы, мы решили разбегаться, потому что завтра опять на учёбу. Расплатившись по счёту, мы вышли из кафе, попрощались и пошли на три стороны. Я пешком, а девчонки на остановки. Мне в отличие от них повезло снять квартиру рядом с техникумом. Включив плеер и как всегда, когда не очень счастлив, песни Земфиры, я пошла домой, пиная листья. Вдруг мой телефон оповестил меня о событии в контакте. 

"Привет. Как первый день учёбы?" — прочла я сообщение от пользователя Солнце. С этой девушкой мы как-то совершенно случайно зацепились в одной темной группе. Сперва это был разговор о любви и смысле жизни, а потом просто как-то неожиданно для самих себя мы перешли в личку и продолжили общаться на все темы, кроме слишком личного. И у меня, и у неё это были левые страницы, где мы могли быть такими, какими захотим, где никто не узнает, кто ты на самом деле, если только тебе самой этого не захочется. Я называла её "Прекрасная незнакомка", а она меня "Врединка". Мы не спрашивали настоящие имена друг друга, знали только возраст и место обитания. А ещё однажды я обмолвилась, что работаю с животными, а она, что преподаёт. Но что, где и как мы не уточняли. Не то, что нам было неинтересно, нет, скорее, мы не спрашивали по той простой причине, что если человек захочет, он сам всё расскажет. А если молчит, значит, не стоит лезть туда, куда не нужно. Мы уважали мнения и тайны друг друга. Это общение было слишком лёгким и весёлым, чтобы быть реальностью. Но это было тем, что спасало меня от одиночества и меланхолии одиноких вечеров. Как говорится, счастливые люди в интернете не ищут и не сидят. Я не была влюблена в этот образ, но без него мне было по-настоящему скучно.

"Привет. Твой город, как всегда, вызывает у меня меланхолию и желание плюнуть на асфальт возле амфитеатра. А так я местами жива и даже чувствую себя. А как твой день? Достали?" — отправила я в ответ. Просто мне как-то жаловались, что с каждым годом учить людей становится тяжелее по причине их полного пофигизма к учёбе.

"Как ни странно, но сегодня было весело. Меня посчитали стервой, и благодаря этому никаких проблем на работе не было и, как мне кажется, не будет. А что ты так только местами жива?"

"Скажем так, я на пятьдесят процентов импотент после сегодняшнего дня. И даже рада, что у меня никого нет, а то бы это было очень печально для моего человека", — поиздевалась сама над собой я.

"Это уже становится интересным. Что случилось? Тебя кто-то впечатлил до онемения в пальцах?" — спошлила моя собеседница, вызывая улыбку на моих губах.

"Всё гораздо более прозаично. Неделю тому назад я опять вывихнула своё многострадальное правое запястье, а сегодня нам столько диктовали, что оно просто перестало двигаться. И болит, зараза, так, что хоть ложись и умирай", — призналась я. 

"Ну, если ты дома, то можешь уже и лечь, но умирать не советую. И наложи на руку повязку".

"Уже забинтовала. Даже на парах. Потому что иначе я бы вообще без руки осталась. И я ещё не дома".

"Это у тебя, что, занятия в ночи заканчиваются или?.."

"Или. Это мы с девчонками зашли в кафе и обсудили, как нам жить дальше и, главное, выжить после этой сессии".

"Неужели всё настолько печально? И к какому выводу вы пришли?"

"Мы решили молчать в тряпку и учиться, вернее, пытаться это делать. А вообще, с одной стороны, это полный писец, а с другой, я сегодня встретила женщину, почти свою мечту".

"Это как? И тебя поздравить или посочувствовать?"

"Это значит, внешне она идеал, характер — стерва на каблуках, тоже мой любимый."

" Кто она?Однокурсница? Рассказывай, давай, а то мне интересно. Ты впервые заговорила о том, какие женщины тебе нравятся, и поэтому я не дам тебе спрыгнуть с этой темы".

Я разулась и, усмехнувшись такому энтузиазму, ответила: 

"Нет, к нам не переводили новых людей, все старые, так что ты не угадала. А так, красивая блондинка с таким голосом, что ей только в сексе по телефону и работать".

"Значит, ты любительница блондинок?"

"Я вообще любительница женщин. Но она реально что-то с чем-то. Ей бы в фильмах семнадцать плюс сниматься, отбоя бы не было от фанатов и от предложений режиссёров".

"Она настолько поразила твоё воображение?"

Задумавшись над этим вопросом, я успела переодеться в пижаму и включить ноутбук. 

"Ты там жива? Или пошла мечтать о красивой блондинке, забыв про меня?" 

"Как я могу про тебя забыть? Всё гораздо проще, я переодевалась. А так, я не знаю, что тебе ответить. Но она первая, на которую я посмотрела, как на женщину. До этого момента я вообще не рассматривала никого в таком плане. Но с этим человеком у меня нет шансов".

"Почему? Шансов нет только тогда, когда ты умер. А так хоть один из миллиона, но есть. И ты так и не ответила, где ты её увидела. И стоит ли мне начинать ревновать?"

"Смысл? Ты всё равно вне конкуренции. А она мой куратор и председатель цмк. Так что теперь понимаешь где она, а где я? И вообще, почему мы всё обо мне? Как твой день, кроме того, что ты всех напугала?"

"Это ты сейчас студент, а на самом деле ты такой же человек и профессионал в своём деле, как и она", — попыталась вдохнуть в меня оптимизм моя собеседница. "И мой день в чём-то похож на твой в плане того, что моё внимание привлекла одна девушка. Судя по всему, в ней собралось всё то, что меня дико бесит".

"Что она сделала-то?" — заинтересовалась я, поскольку впервые за наше общение моя собеседница сказала, что её можно вывести из себя. 

"Она умудрялась разговаривать на моей лекции, а это чревато. И, кроме того, меня всегда бесили мелкие, смазливые, крашеные брюнетки".

"Это ты почти меня описала", — отправила я и добавила: "Только я даже близко не смазливая".

«Да ну тебя! Я в это не поверю. И кстати, если пошла такая пляска, как ты выглядишь?» 

"Ну, на Клаву Шифер и Джоли я не тяну. Мерлин Мэнсон без грима — это всё же не про меня. А крокодил Гена слишком милый. Короче, что-то посередине между двумя последними", — посмеиваясь, набрала я. 

"Издеваешься?" — прилетело в ответ. 

"Даже и не думала", — честно ответила я, не зная как себя описать. 

"А если серьёзно?" 

"Самое что ни есть обыкновенное создание матушки природы. Ничего привлекательного, кроме серо-зелёных глаз".

"Вот хоть что-то узнала о твоей внешности", — ответили мне с парой улыбающихся смайликов. 

"Тебе это было интересно?"

"А тебе нет?" — вопросом на вопрос ответили мне.

"Откровенно говоря, у меня проскакивала мысль о твоей внешности, но общение с тобой без картинки меня тоже вполне устраивает. Внешность имеет значение, никогда этого не отрицала. И как бы не говорили обратное, про тонкую душу, если человек весом под сто тонн и страшнее атомной войны, я никогда не смогу его полюбить, пусть даже у него будет самый прекрасный внутренний мир. Дружить, да. Но любить... Возможно, я и плохой человек, но зато не лицемер в этом плане. Правда, с тобой мне почему-то всё равно на то, как ты выглядишь".

"Мне обижаться или гордиться этим?" — ответили мне с парой озадаченных смайликов.

"Обижаться точно не нужно".

"Ладно, учту. Что будешь делать?"

"Попытаюсь написать контрольную по какому-нибудь из предметов, если рука позволит".

"Наверняка по тому предмету, который ведёт женщина, от которой ты пускаешь слюни", — поддели меня. 

"А вот и нет. Я, наверное, чувствовала беду и поэтому это единственный предмет, который я написала. И я не пускаю на неё слюни, мне не годик", — возмутилась я. 

"Ну, я просто скромно умолчала о других жидкостях в твоём организме", — прочитала я ответ и чуть не подавилась чаем, который так не вовремя решила попить. 

"Смотрю, у тебя сегодня хорошее настроение?" 

"Ага, просто изумительное. Но мне пора бежать, напишу позже. Пока-пока", — ответили мне, и моя собеседница покинула ВК. 

А я осталась, хлопая глазами и не понимая, что это вообще только что было. До этого мы никогда не позволяли себе таких шуток. Но, наверное, просто сегодня луна вошла в дом тельца раком на козероге, иного объяснения я придумать не могла. Найдя вопросы по контрольным и курсовым, я решила начать с хирургии и, собственно, это всё, чем продолжился мой вечер. Где-то в одиннадцатом часу я получила пожелание хороших снов и, ответив тем же, продолжила мучиться с курсовой до двух ночи, пока глаза сами не закрылись.

 

You have no rights to post comments