Сестричка Руки

POV — Алекс.

Мерзкое чувство пробирается до глубины души, готовясь заполнить все тело. Нервно теребя конец платья, смотрю в окно: высокие деревья сменяют друг друга раз за разом, но просторное, голубое озеро видно отовсюду. Прозрачная жидкость в какой-то мере успокаивала натянувшиеся нервы. Густая зеленая живность затмевает собою голубую воду, и уже виднеется в дали огромный особняк, величественно стоящий вокруг всего это великолепного пейзажа.

Перевожу взгляд на спутника: мужчина средних лет — Карла, друг матери и верный товарищ мне, а так же мой опекун уже как пять лет. Заметив, что я смотрю на него, блондин разворачивается и мягко улыбнувшись, вновь переводит взгляд на дорогу.

 — Да, не волнуйся ты так, — голос Карлы спокойный, убаюкивающий, — Все будет хорошо!

« Мне бы твой оптимизм, „ — невольно пронеслось в голове.

Он везет меня к братьям, а точнее к брату, родному. Жила себе пятнадцать лет и даже не задумывалась, что у меня есть своя родная кровь и опора в лице брата.

“ Интересно, какой он? „ — сразу представился рыцарь в блистающих доспехах. А каков он на самом деле?

Карла говорил, что он обращенный вампир, я видела много вампиров и они уж точно не отличались ‚добротой души‘. Алчные, двуличные и до ужаса самолюбивые!

Но Карла не такой, и надеюсь мои новоиспеченные братья тоже.

Машина плавно притормозила у ворот особняка. Единственная причина по которой я сюда приехала заключается в том, что мой опекун боялся оставить меня одну, а гостить постоянно у тети Эрин мне уже надоело. Вот Карла и вспомнил про братьев.

Прохладный вечер близился к концу, ветерок приятно щекотал лицо, развивая мои волосы цвета вороньего крыла. Тропинка вела прямиком к главному входу в особняк. Карла помог мне выбраться из машины.

 — А они знают о моем приезде? — страшно все-таки, а вдруг меня не примут.

 — Конечно, надо же мне разъяснить ситуацию, — отчим вытащил мои сумки с чемоданом из багажника, и чуть подтолкнул к воротам, — Смелее.

Появился дворецкий, поклонившись, взял мой багаж и исчез куда-то. По лестнице спускался молодой парень лет 17-18. Карла взглядом указал на спускающегося вампира, мол, вот твой братишка. Резко развернувшись, я уже хотела схватиться за злополучную дверную ручку, но путь мне перегородил блондин.

 — Куда это ты собралась, котенок? — милая улыбка до ушей, но ты очередной актер, играющий свою роль. Я это уже учла, в вампирском мире, да и в людском тоже, лучше быть лицемером, сменяющем каждый день всё новые маски, но способный угодить каждому знатному лицу.

 — Здравствуй, отец, — я не слушала лепет голубоглазого, который любезно приобнял меня за плечи, а внимательно вслушивалась в речь брата. Теперь-то я могла его разглядеть: иссиня-черные волосы в легком беспорядке, серо-голубые глаза внимательно изучающие Карла, спокойный, низкий тембр голоса, да и всем своим видом он показывал, что железная натура.

Отпихнув от себя блондинчика, я, можно даже сказать, спряталась за широкую спину
Карла.

 — Привет, Руки, Коу, — брюнет пожал руку отчиму, — Давно я у вас не был, — Карла отошел, и, черт возьми, я полностью открылась взору брата.

 — М-м, — протянул блондин, становясь слева от меня, и, беря прядь моих волос, — Какие они у тебя красивые.

Бесит…

 — Отвали… — тихо прошипела я, выдергивая волосы, тем самым развеселив парня.

 — А ты у нас дерзкая, — я всё не могу понять: претворяется он, или нет, странная личность.

 — А где остальная бригада? — спросил Карла, проходя дальше.
— В школе, — брюнет последовал за ним, повернувшись, произнес: — Идем, Коу, и ты…

“ Если этого отморозка зовут Коу, значит ты у нас Руки, „

 — Александра, — подсказал Карла, открывая дверь и одновременно, подмигивая мне.

 — Александра… — тихо повторил Руки, насупив брови, но его замешательство вмиг прошло, сменив себя маской безразличия.

Стало как-то не по себе… И почему ты такой холодный.?

 — Пошли, — блондин потянул меня за собой, попутно спрашивая о моем возрасте, предпочтениях и так далее, приходилось отвечать.

Руки с Карлой шли впереди, что-то обсуждая, наверное, политика. Я особо не вслушивалась в их разговор.

 — Ну, и каково твое впечатление, касательно Руки? — спросил Коу, с загадочной моськой.

Я неопределенно пожала плечами:

 — Нормально, — сказать по-правде, напоминал он бесчувственного тирана, надеюсь, это только на вид.

 — Давай прогуляемся, заодно, покажу тебе твою комнату, — не успела я что-либо сказать, как голубоглазый вампир потянул меня за собой в другую сторону коридора. Здесь освещение было темнее, обои синего цвета, кстати, мой любимый, на полу мягкий ковер цвета океана, — А ты у нас вампир?

 — Пока нет, — ответила я, рассматривая блондина: он был среднего роста, хорошо сложен, на вид мягкие, светлые волосы торчали в разные стороны, глаза, цвета безоблачного неба, смотрели на меня, а снисходительная улыбка не спадала с миловидного личика.

 — А вот и твоя спальня, — мы зашли в просторную комнату в бежевой гамме, в центре стояла огромная кровать с балдахином молочного цвета. Слева шкаф-купе, с рисунком на зеркале белой розы по бокам. Справа большое окно во всю стену и просторный балкон, на окне шторы светло-бежевого цвета, — Нравится?

 — Очень, — хоть в моем голосе не прозвучали восторженные нотки, но все же комната была великолепной, — А ты в какой комнате живешь?

 — Напротив твоей, мы даже соседи, — подмигнув, блондин сел на кресло, у окна, положив ногу на ногу, — Итак, чем займемся?

 — Не знаю, — я плюхнулась в другое кресло, с противоположной стороны, — Может, расскажешь о себе, о семья, как вы встретили Карла и тому подобное.

 — Ну, так слушай, — блондин начал рассказывать свою печальную историю, которая с каждым словом меня все больше поражала. Нахмурив брови, я переосмысливала услышанное. Не может быть, чтоб моя мать бросила своего любимого сыночка. Этого просто не может быть!

С раннего детства родная мать считала меня балластом своей жизни, не сказать, что недолюбливала или ненавидела, но всё же не могла назвать меня родною дочерью. В её спальне было множество фотографий одного мальчика, отдельно стоящего, и стоящего с моей матерью и с каким-то мужчиной.

Брюнет с серо-голубыми глазами

В один день я осмелилась спросить про него, мне тогда было пять лет. На лице матери заиграла грустная улыбка, адресованная точно не мне, взяв одну из фотографий с этим мальчиком, она опустилась на колени, тихо произнесла, почти шепотом, но я услышала эти слова:

“ Мой сын… любимый… мой бедный мальчик… »  — вздрогнув, она закрыла лицо руками, заревела, жалобно, протяжно.

С тех пор я ненавидела его, мне часто приходилось видеть, сидящую на полу мать, в руках с фотографией его. Ненавидела всей детской душой…

Вспомнился один из вечеров, после увиденной этой картины, я стояла в середине комнаты, тогда мне было всего шесть, но в моем детском сознании отчетливо звучали слова мамы, рассказывающая свою историю служанке: « Ошибка моей молодости… Жажда денег сыграла со мною злю шутку, а она так на него похожа, слишком и от этого больнее двойней. Смотрю на неё, я представляю своего мальчика ». 

— Ненавижу! — выкрикиваю, и, падаю на кровать, плачу, но от этого не легче. 

Всю жизнь я пыталась доказать, что я лучше всех, что я смогу всё, но мать никогда не видела во мне идеала, хоть и не говорила вслух, но всё читалось в её глазах.

В десять лет её не стало, может даже и к лучшему, но тот момент, когда я стояла у изголовья её кровати, я запомнила навечно. С его фотографией она лежала на кровати, бледная, но глаза были полны счастья.

« Я наконец-то увижу его! » — твердила она сама себе, обнимая фотографию.

Слышать это было больнее всего…

 — Прости, — я опустила глаза в пол, — прости, что не смогла заменить его.

Этот взгляд… Полный сожаления и горечи, сохранился в моей памяти навечно… Она впервые улыбнулась мне, искренне, без фальши, но увы эта была её последней улыбкой…

По щеке покатилась предательская слеза, но благо, парень не заметил, погруженный в свои мысли, он смотрел на свои скрещенные пальцы.

« И с чего ты решила, что его уже нет?»