А черти любят никчёмных щенят

Тусклый огонёк жарких языков пламени костра, который развели прямо на полу в центре комнаты, еле освещал помещение. А таинственные тени, отбрасываемые им, вытанцовывали африканские танцы на взволнованных бледных лицах троих мужчин и на неровной поверхности деревянных стен с небольшими бойницами.

- Шестерня?... – тихо прошептал командир, опустившись на колени возле раненного учёного, который в полубеспамятстве лежал ничком, завернувшись в плащ. – Форд, ты живой?...

- Н-нет… вообще нет… - он невыразимо грустно улыбнулся ему одними уголками губ.

- Эй, ты только не вздумай умирать… хорошо?...- Крэйтер судорожно вздохнул, осторожно приобнимая его и прижимая к себе.

Форд тихо застонал, прислонившись щекой и кончиком носа к металлической пластине в груди друга, вставленной между вторым и восьмым ребром в левой части грудной клетки. Да-да, мундир был полностью расстегнут, обнажая бледную грудь.  Но холод пластины определённо успокаивали его разгорячённое лицо и разум.

- Форд, ты поправишься… слышишь?.. Тебе нужен только полный покой и свежий воздух… ты поправишься…

- Крэйти, не хочу тебя расстраивать, но у нас нет парочки спокойных дней, чтобы я мог прийти в себе. Если ты не забыл, то нас только что обстреляла банда пиратов, которые предали ни одну сотню существ ради карты сокровищ, - с тяжёлым вздохом еле выговорил учёный, сжав в руке небольшой клочок старой, пожелтевшей бумаги с какой-то картой и указаниями.

- Но… что же нам тогда делать? Мы навряд ли вдвоём с Лаккетом отобьёмся от восьмерых пиратов…

Форды тяжело переглянулись, продолжая тихо переговариваться и стараться найти лучший выход из сложившийся ситуации, но никаких проблесков надежды пока не было. Это уже давно понял мальчик, сидевший в самом углу блокгауза. Ох, как же он сейчас яро мысленно отчитывал себя, с какой жгучей ненавистью, вот прям бы схватил себя за волосы и отдал бы приказ хорошенько выпороть. Или лучше сам себя выпорол бы, чтобы по всем заслугам, да похлещи.  Но увы, такое может проделывать только барон Мюнхгаузен, а   Лаккет уж точно ни по какой линии не родственник этого прославленного авантюриста.

Стыд комком подкатывал к горлу, разжигая и того красные щёки. Лаккет уткнулся носом в колени, чуть прикрыв глаза и особо не прислушиваясь к окружающему миру. «Позор… какой позор…» - только и вертелось в голове, туманя все остальные мысли и заставляя чуть ли не завывать от отчаяния.

Ну вот как он мог так сильно оплошать перед Фордами. Идиот. Малолетний, ничего не знающий, хрупкий идиот. И теперь именно из-за него Шестипал серьёзно ранен, а они все загнаны в этот частокол, как в ловушку. Хотя конечно в нём можно долго продержаться в осадном положении, но рано или поздно их всё равно выкурят пираты или просто перестреляют по одному. А такой финал мальчика уж точно не устраивал.

Но нужно же что-то делать… Убежать они не могут – в лесу где-то прячутся бандиты, да и с Фордам бежать не получиться. А ещё единственный корабль на этой планете тоже в руках джентльменов удачи. Но оставаться в этой мышеловке тоже нельзя! Никак нельзя!

Лаккет неожиданно вздрогнул, чуть приподняв голову; по его лицу медленно расползалась довольная ухмылка. Подождите ка… Всего пиратов было семнадцать, но восемь из них сейчас зализывают раны после неудачного штурма блокгауза, четверо уже никогда не смогут подняться с песка возле частокола, одного разорвало в клочья, ещё двоих Форды застрелили у корабля, значит…  из семнадцать вычитаем… так-так-так… пятнадцать. Двое! Хаос, осталось только двое!

На радостный вскрик никто из мужчин не обратил внимания, хотя Лаккет готов был пуститься в пляс от этой прекрасной мысли. Он поднялся на ноги, на всякий случай снова пересчитывая всех убитых по пальцам, загибая их всяких раз, как вспоминал неподвижную тушку с пулей по лбу.

Но Господи, какое счастье было, что осталось только двое! Вы наверно уже потеряли нить разговора… Наверняка потеряли… Ну что ж, тогда поясним столь бурную радость юного Стрэнджа. Раз в живых осталось только десять пиратов, а восемь из них во главе с атаманом прячутся в лесу, то следовательно можно понять, что корабль охраняют только двое. А вырубить двоих монстров почти не составит труда, а дальше уже захватить корабль и свалить с этой планеты.

Парень уже хотел рассказать об этом опекунам, но они так увлечённо беседовали о чём-то своём, личном, что Лаккет просто закрыл рот и снова помрачнел.

Дааа, решиться на такой отчаянный шаг было очень тяжело. Но Лаккет должен был доказать, что его не зря спасли, не зря поверили ему, он просто обязан помочь им или погибнуть. Погибнуть?… Мальчик ещё сильнее побледнел, слегка трясущимися пальцами складывая горстки сухарей в карманы курточки и проверяя по несколько раз наличие оружия.

Тяжело выдохнув и пару секунд постоя с закрытыми глазами, сосредотачиваясь, он решительно нахмурился и тихо-тихо вылез из окна домика. Пригнувшись вдвое, пробежал до частокола, окружавшего блокгауз, и ловко перемахнул через него, даже не порвав брюки.

Темнота. Хоть глаз вырви. Ни одна огонька не было. Лаккет пару секунд вглядывался во тьму, стараясь как-то унять бешено бьющиеся сердце, но оно так и стучало, как заведённое. Мальчик на цыпочках направился в лес, надеясь, что по памяти сможет отыскать в нём межпланетный крейсер «Джокар», в конце концов, назад уже нет смысла возвращаться.

Как прекрасно таинственен дикий лес под пологом тьмы. На первый взгляд он пуст и молчалив, но стоит только приглядеться, прислушаться, навострить все свои органы чувств, как ты замечаешь, что он кипит жизнью, может быть даже сильнее, чем днём. Сколько же тварей на закате точило острые, как бритвы, когти, чтобы с кровожадным наслаждением выпустить кишки какому-нибудь несчастному, беспомощному травоядному. Или не совсем травоядному…

Лаккета сильно передёрнуло от этих мыслей, а мозг ещё воспроизвёл тот сводящий зубы звук, когтя хищники скребут когтями по камням или стволам деревьев, нервно ударяя хвостами по земле и капая слюной.  Как всегда, мозг это сделал очень вовремя.

Мальчик затаил дыхание, осторожно ступая вперёд и оглядываясь по сторонам. Ужасно не хотелось, чтобы чьи-то когти разрезали спину от седьмого шейного позвонка и до самой поясницы вдоль позвоночника, а ты не успел бы и пикнуть.

«Люди пресная едааа… но если есть у вас водааа… соль, лучок, капустааа… будет очень вкуснооо!..» - неожиданно пропел мозг, Бог весть откуда взявшуюся песню. Мотивчик был до боли знакомый, но мальчик никак не мог припомнить, где именно его слышал.

Неподалёку что-то защёлкало, и Лаккет чуть не схватил очередной инфаркт, но просто ускорил шаг, нервно сжимая посиневшими пальцами рукоятку пистолета. К слову сказать, его волосы стремительно приближались к чисто белому цвету, что значило его сильный страх.

«Многие-многие-многие тысячелетия назад жили такие удивительные существа – Гигантикусы Моредраконусы Максимусы, и они очень любили полакомиться другими монстрами…» - безостановочно вещал мозг, не обращая внимания на то, что у мальчика уже зуб на зуб не попадал. – «Раз в столетие они просыпались из долгой спячки и выходили на охоту. Однажды, смерть как голодный Гигантикус Максимус встретил на своём пути армию Хаоса в полной боевой готовности. И разверзлась его ненасытная пасть, размером с огромный кратер или пещеру…»

- Хватит! – умоляюще вскричал Лаккет, потрясся головой из стороны в сторону, надеясь отогнать эти неприятные мысли, но мозг издевательски продолжал.

«И посыпалось в неё всё: монстры, военачальники, пушки, самолёты, корабли и вездеходы… Ничто не уцелело. Вся армия попадала в глотку Гигантикуса Максимуса и исчезла во тьме её, а сам Моредраконус лишь со вкусом пережёвывал плоть и технику, иногда выковыривая когтем чьи-то застрявшие конечности из клыков…»

Лаккет тихо охнул, вытянувшись в струнку и замерев на месте. За спиной послышались какие-то странные, шипящие звуки, словно в клубок змей бросили мышь. А вы наверняка знаете, что некоторые змеи питаются мышами? Так вот, сейчас мальчик отчётливо почувствовал себя этой самой мышью, у которой на шее вот-вот сомкнуться два клыка.

Издав пронзительный крик, мальчик припустил со всех ног, не разбирая, куда бежит. Главное бежать! Бежать-бежать, как можно дальше! Как можно быстрее! Как можно дольше!

Бежать, не обращая на то, как колит левый бок в районе бедра, как кончается воздух в лёгких, как отнимаются от страха ноги. Бежать и ни в коем случае не оглядываться, иначе увидишь ЭТО, и оно станет последним, что ты вообще увидишь в своей жизни.

Но марафон кончился уже через две минуты, когда из под ног мальчика резко ушла земля, и он с ещё одним криком скатился на дно овражка. Отплёвываясь от грязи и отряхиваясь от листьев с палками, Лаккет испуганно озирался, лёжа ничком на холодной земле. Всё было тихо.

Ещё несколько минут, он шумно отдыхивался, положив одну руку на горло и тщательно прислушиваясь к звукам леса, но ничего больше подозрительного не доносилось; только щебетала какая-та ночная птичка. Но вдруг осознание резко ударило в голову, от чего та пошла ходуном. Хаос, в этом же лесу ещё где-то пираты! Они наверняка слышали крики!

Лаккет готов был отвесить себе подзатыльник, но опять же, ничего не получилось бы, ибо крови Мюнхгаузена у него в жилах не было. Но закрыть себя ладонью рот и испуганно зашептать что-то под нос, он тут же не преминул. Наконец, убедившись, что всё действительно спокойно, что нигде никто не рычит, не шипит, не ругается и не издаёт подобные звуки, он чуть успокоился.

Поднявшись на ноги, быстро вылез по отлогому склону из оврага, и О ХАОС. Неподалёку , во мраке ночи, явно блеснул лучик света. Сердце снова готово было выпрыгнуть из груди, но теперь уже от радости. Мальчик бесстрашно пробежал эти тридцать метров и остановился у небольшого межпланетного, сверхскоростного корабля марки «Вектор». Вообще, корабли этой марки славились своим изяществом и грацией фюзеляжа, а какую скорость развивали ммм ~… Просто мечта любого представителя мужского пола, но особенно отмечали в корабле его манёвренность. Ни один другой летательный аппарат не мог совершать такие фигуры пилотажа, как эти детища.

Лаккет мысленно отметил, что если он хоть самую малость поцарапает этот корабль, то его наверняка обрекут на вечные мучения на одном из кругов Ада. Хотя, он же для благого дела…

Мальчик пролез на брюхе под дно «Джокара» и осторожно отодвинул дверцу чёрного люка, в которую тут же ловко влез и оказался внутри. Свет горел лишь в одной каюте на корабле, из которой слышалась дрянная ругань и пьяные вопли.

- А я тебе говорю, что тут была восьмёрка! – орал один хриплый голос, а затем последовал резкий удар кулаком о стол. – Ди Вейс, ты жулик! Мелкий жулик и падальщик!

- Не было тут никогда никакой к дьяволу восьмёрки! Ты лжёшь и не краснеешь, тварюга!... – не с меньшей ненавистью прорычал в ответ боцман, угрожающе сжимая кулачища.

У Лаккета пробежала крупная дрожь по спине; пьяные в стельку пираты не входили в его план. Он на цыпочках прокрался к распахнутой двери каюты и спрятался между ней и стеной, крепко сжав в руках пистолет.

А перебранка явно с каждой колкой фразой перерастала в нечто большее. Сначала они просто орали друг на друга, затем посыпались угрозы, затем что-то наподобе «Ты нарываешься?! Пойдём выйдем, э!», но конечно сказанные не таким грузинским голосом, коим вы прочитали. И наконец, послышался первый удар, наотмашь, со всей силы – Ди Вейс растянулся в коридоре чуть ли не у самых ног мальчика, который пропустил несколько ударов сжавшегося от ужаса сердца.

Он видел, как глаза боцмана медленно наливаются кровью,  как раздуваются его ноздри, как щёки ещё сильнее пылают, а алкоголь берёт своё. Не успел он и пикнуть, как двое монстров сцепились друг с другом, как два стравленных петуха. В воздух летели крики, ошмётки одежды, клочья волос, даже куски откусываемой кожи! Эти пьяницы сейчас выглядели, как два волка, пожирающие хвосты друг другу. Мда… Но они явно любили пользоваться грязными приёмчиками.

Столик, на котором были беспорядочно раскиданы карты, стояли пустые бутылки из под голубого вина марки «Штольц», лежали бумаги Крэйтера, кои пошли на сигареты, вообщем, этот столик с оглушающим грохотом опрокинули на пол.

- Чёртов сукин сын! Сейчас я тебе такую восьмёрку покажу, на! – охрипшим от ругательств голосом кричал Ди Вейс, схватившись мёртвой хваткой за волосы Фербера и с силой ударяя его головой о холодный пол.

Ужас, который испытывал сейчас мальчик, нельзя передать словами. Он в отчаянии молился всем, кого знал, боясь, что они вот-вот заметят его, стоящего за дверью, буквально в двух шагах от них. Хаос, что же они могут с ним сделать, если заметят…

- Ааааыыы! – надрывный вопль прорезал пространство помещения, заставляя белеть, как бумажный лист. Это Фербер, наконец, смог вырвать свои волосы из клешней боцмана и с дури заехал ему пяткой в челюсть, кажется, выбив зуб.   

Быстро вскочив на ноги, Фербер метнулся по коридору в неизвестном направлении, а за ним побежал вдогонку Ди Вейс, яростно размахивая стулом. Ещё пара мгновений и этот стул в щепки разобьётся об угол коридора, не успев раскроить пополам череп противника.

Они скрылись за поворотом, но до слуха Лаккета тут же донеслись парочка громоподобных выстрелов, эхом прокатившиеся по кораблю. Кто-то из них не по-человечески завыл, словно раззадоренный лев и… Всё стихло.

Не было больше ни криков, ни ругани, ни выстрелов. Только еле уловимое тяжёлое дыхание и какие-то странные хлюпающие звуки. Мальчик, проклиная своё любопытство, с небывалой осторожностью прокрался к концу коридора и заглянул за угол.

Последний испуганный крик прокатился по кораблю. А может ещё и не последний…

Лаккет расширявшимися глазами уставился на раскинувшегося на полу Ди Вейса, в грудь которого из последних сил втыкал и втыкал по самую рукоятку длинный нож Фербер. Последний, кажется, обезумел, стеклянными глазами смотря в некуда, на автомате пронзая грудную клетку противника, который какой-то час назад ещё был закадычным товарищем.  На пол обильно стекала кровь… Вязкая, зеленоватая, мерзко-липкая, и рыжая, уже принадлежавшая Ферберу.

Мёртвый Ди Вейс сейчас ужасно напоминал гигантскую тряпичную до безобразия противную куклу: безвольно раскинутые в стороны руки, неестественная поза, словно ему защемило парочку позвонков и это выражение лица… Пустое, вроде бы принадлежавшее разумному существу, но в данный момент находившиеся под ясной печатью Смерти. Также безумно казалось, что он вот-вот шевельнётся, моргнёт, поднимется, бранясь как последний сапожник, но… ничего этого не было.

Первым побуждением Лаккета было потерять сознание и проснуться в тёплой, уютной кроватке (к слову сказать мальчик никогда ещё не спал в таких кроватях, но часто представлял себе это ), но осознав, что это не сон, а реальность, и не самая лучшая реальность, он силой воли взял себя в руки, справляясь с головокружением.

Фербер всё же выронил окровавленный нож из рук и устало отполз к стене коридора, зажимая широкую рану на бедре. Силы его с каждой минутой улетучивались, что не удивительно. Вот только сейчас, откинув голову, ему случайно попался на глаза мальчонка.

- Руки вверх!... – слегка нерешительно выпалил Лаккет, дрожащими руками нацеливая пистолет на усмехнувшегося пирата.

- Ооо да это же ты, Лакки, старина!... – он хотел было издевательски заржать, но из горла лишь вырвался давящийся кашель. Отплевавшись от крови и облизнув пересохшие губы, Фербер всё же продолжил. – И как же ты здесь оказался?..

- Не важно, как я здесь оказался, но теперь этот корабль находится под моим начальством, господин Фербер, - подражая тону Крэйтера, как можно твёрже выдавил Стрэндж и гордо выпрямил плечи.

- Да, я всё понимаю… Все тузы у тебя, но будь добр, сынок, принеси мне бутылочку бренди! В горле сушь, пострашнее инквизиторских пыток…

Этот жалобный стон и беспомощно отвисшая нижняя челюсть пирата, взгляд полный мольбы, - всё это разжалобила Лаккета, поэтому тот быстро сбегал в каюту, где царил полный погром, и смог отыскать-таки уцелевшую бутылочку.   Для себя же мальчик нашёл кусочек сыра, который тут же отправил в рот, ибо не ел уже сутки точно.

Фербер с таким вожделением присосался к бутылке, как наверно новорожденный ягнёнок прикладывается к соску матери, и, О чудо!, алкоголь прибавил ему немного сил и заметно оживил. С глаз спала та пелена, плотно окутавшая их, и тут же загорелся прежний огонёк, но Стрэндж не обратил на это внимание, помогая джентльмену удачи перевязать рану на бедре и добраться до рулевой.

- Клянусь громом, ну и свинья же был этот мерзавец… - подытожил Фербер, разлёгшись в рулевой на куче канатов и с лукавым выражением наблюдая за действиями мальчика.

Лаккет в пару шагов вбежал на крышу корабля и под победное «УРА!» спустил чёрный флаг с  черепом и двумя косточками, который люди почему-то зовут «Весёлым Роджером», и выкинул его за борт. С лучезарной улыбкой он спустился назад и остановился у пульта управления кораблём.     

- Хэй, Лакки!.. Ой, простите, капитан Стрэндж, я вижу вы в неком замешательстве?

- Я… очень плохо знаю, как управлять кораблём… - признался мальчик, смущённо почесав затылок с порыжевшей копкой волос.

- Ну это дело поправимое. Давайте так, месье, я предлагаю вам сделку… - он театрально выдержал паузу, попутно хлебнув ещё раз из горла бутылки. – Вы обещаете снабжать меня едой и питьём до самого прибытия «Джокара» в порт отправления, а я взамен помогу вам управиться с этой посудиной. Ну как, идёт?

Предложение было вполне выгодное, даже заманчивое, поэтому мальчик почти тот час пожал загорелую грубую ладонь космо-пирата.

- Ну, сперва я хочу отвести корабль в безопасное и тайное место, о котором не подозревают ваши товарищи, господин Фербер, - решительно произнёс Лаккет, раскладывая карту этой планеты перед собой, которая валялась в дальнем углу рулевой. – Думаю, в Северной лощине подходящее место…

- Да, скорее всего… - монстр внимательно осмотрел карту, но действительно почти везде были либо остроконечные горы, либо разросшиеся джунгли, а 17-летний мальчишка, пусть и под руководством опытного пилота, не сможет посадить корабль в таких условиях.

Решив на этом, оба принялись за дело. Фербер с недоброй усмешкой отдавал приказания, а Лаккет с поразительной точностью и проворством их исполнял, нажимая на какие-то кнопки, двигая всевозможные рычаги и крутя штурвал, совсем как у настоящего, плавающего по морю фрегата. В такой изматывающей работе незаметно пролетел час, и настенные часы глухо отбили третий час ночи.

- Слушайте, капитан Стрэндж… Вы же монстр образованный, и я сам видел, как вы при господине Крэйтере что-то читали в слух, вот скажите мне, старому невеже, можно ли по-настоящему убить кого-то?

- По-настоящему?... – Лаккет поднял на него глаза, разглядывая с ног до головы этого широкоплечего, могучего, с кошачьими ушками на голове и неприятной щетиной на щеках монстра, безмятежно улыбающегося ему. – Можно убить физически, господин Фербер… Можно убить морально, то есть свести с ума… Но дух вечен…

- Ах, какая жалость! Получается, я потратил зря время, отправляя на тот свет этого плута! – он расстроено всплеснул руками, покосившись на труп.

- Но сейчас он наверняка наблюдает за нами, господин Фербер…

- Тьфу, плевал я на эти души! Они же ничто, ветер, дырка из под баранки! Да и вообще… как говорится в наших краях – мёртвые не кусаются, капитан… - последнюю фразу он уж слишком приторно промурлыкал, чуть скрипнув друг о друга клыками.

У Лаккета засосало под ложечкой от плохого предчувствия беды.

- Знаете что, капитан… А сбегайте-ка мне за… чёрт подери, вылетело из башки.. А! За вином, а то это бренди уж слишком крепок для меня.

Запинка и чуть подрагивающий от возбуждения голос точно не сулили ничего хорошего, это и младенцу было ясно, но Лаккет всё же согласился сбегать за вином. В коридоре он старался топать, как можно громче ботинками о пол, но добежав до конца снял обувь и с предельной осторожностью вернулся назад на цыпочках, наблюдая за действиями пирата, которому зачем-то понадобилось его увести из рулевой.

Фербер, оставшись один и не подозревая о слежке, размял чуть затёкшее плечо и невероятно ловко и шустро дополз до какого-то ящичка в пульте управления, извлекая из него что-то, а затем вернулся на своё прежнее место и извлёк из наваленный горы канатов небольшой топор.

Сердце Лаккета стремительно рухнуло вниз. Теперь уж всё понятно, если его вывели из рулевой, значит, следующей жертвой станет именно он. А ещё, не смотря на рану в бедре, пират может передвигаться, что ещё более ужасно. Но пока они не посадят корабль, мальчик может быть в безопасности… наверно…

Стрэндж спохватился, что долго отсутствует и быстро побежал в погреб, где схватил первую попавшуюся бутылку и прибежал с ней в рулевую. Фербер по-прежнему мило улыбался, да так, что нельзя было и подумать, что за пазухой у него покоится острый топор.

- Мы почти прибили, капитан Стрэндж, - с энтузиазмом доложил он. – Сейчас я покажу, как можно ловко посадить корабль между деревьев, чтобы ничего не потревожить вокруг.

Мальчик снова невольно погрузился с головой в это нелёгкое дело, хотя оно ему и очень нравилось, даже приносило необъяснимое удовольствие. Хаос, как же было здорово самолично управлять целой гигантской машиной, крутить руль корабля и стараться, как можно удачнее посадить его на небольшое пространство земли. Лаккет так увлёкся, что даже высунул кончик языка от усердия, но вдруг, то ли он услышал шорох, то ли увидел тень, или может быть, просто шестое чувство подсказало, но обернувшись, увидел крепко стоявшего на ногах бандита с занесенным для удара топором.

 Мальчик и пират в один голос закричали: один от ужаса, другой, словно разъярённый бык, бросившийся в атаку. Лаккет отскочил в сторону, отпустив тяжёлый руль, и это его и спасло от свистящего удара топора; ручка руля со всей силы ударила в грудь Фербера, выбив из него почти весь дух.

Секунды было достаточно, чтобы броситься прочь от убийцы, но не тут-то было. Мальчик на бегу перепрыгнул через валявшийся на пути труп, но его ногам не суждено было приземлиться. В этот момент, корабль, потерявший управление боком налетел на землю. Пол моментально уехал из под ног, вся палуба накренилась под углом сорок-пять градусов, поэтому Лаккет просто поскользнулся и на спине проехал в самый конец коридора. Фербера ожидала та же участь, но из-за раны и грузности, бандит не успел ни за что ухватиться и был утащен к мальчику.

Столкновение было очень болезненно для обоих. Фербер стукнулся головой о стену, а челюсть мальчика неестественно щёлкнула после удара с коленкой бандита. Но корабль начал крениться всё больше и больше.

- Ах ты ж сволочь… - выругался джентльмен удачи, но его тут же придавила громоздкая и тяжёлая туша Ди Вейса.

Нужно было что-то делать и причём срочно! Ещё секунду промедления и топор превратит в кашу голову мальчика, и Лаккет прекрасно это понимал. Кое-как ему удалось встать на ноги и, подпрыгнув, ухватиться за лестницу, вёдшею на крышу. Внутренности у юного Стрэнджа выворачивало наружу, когда ондо пущей надёжности начал карабкаться по толстой антенне на крыше, под крики и сопение мужчины.

Фербер, истратив все силы на карабканье на крышу, теперь тяжело отдыхивался, не решаясь начать лезть ещё и на антенну. Раненная нога ныла нещадно, голова ходила ходуном, но, чёрт возьми, он поклялся, что любой ценной вырвет сердце этому мерзкому щенку!

- Эй, дружок… ну чего ты сел там, как петух на жёрдочке… давай-ка слезай, я же топор уберу… - как можно ласковее протянул Фербер, чуть ли не теряя сознание от боли и алкоголя.

- Нашли дурака! Ни за что отсюда не слезу!... – Лаккет удобно примостился на одном из уступов, тем самым освободив обе руки и недовольно смотря с высоты трёх метров на противника.

- Ну повздорили, ну с кем не бывает… Вот и с этой крысой мы из-за пустяка побуянили! И теперь он будет кормить червей! Лаккет, ты же умный парнишка, поэтому живо слезай оттуда, гадёныш! - не  выдержав, взревел бандит; всё-таки вести переговоры – точно было не в десятки способностей всех джентльменов удачи.

- Я вас застрелю, господин Фербер… - мальчик быстро достал изо пояса пистолет и направил его в бандита.

- Ну пожалуйста! Докажи, что ты мужчина, а не сопляк! Давай, застрели, если сможешь!

Лаккет заметно колебался, но твёрдо решив целиться во вторую ногу, всё-таки спустил курок. Осечка!

Как головокружительно полетела жизнь в бездонную яму. Дикий страх моментально прорезал лицо мальчика, а вот на кривом лице бандита заиграла торжествующая гримаса. Последний, больше не раздумывая, схватил в зубы оружие  и полез вверх по антенне.

- Нет! Не делайте этого! Господин Фербер, прошу вас! – в нахлынувшей истерике закричал Лаккет, чуть ли уже не плача. – Опомнитесь, ради добродетели!..

Фербер хотел что-то отпустить колкое на счёт этой прескверной «добродетели», но яркое лезвие в зубах значительно усложняло задачу. Мальчик отнимающимися пальцами крепче сжал пистолет и начал отчаянно стучать им по антенне, вдруг поможет, а потом достал ещё и второй, но надежды на второй было ещё меньше, чем на первый, ибо, кажется, последний заряд уже был истрачен.

Два холодных дула уставились практически в самый лоб бандита; их разделяла какие-нибудь полтора метра.

- Вот ты значит как… - прошипел Фербер, крепко хватаясь одной рукой за антенну, а второй вынимая топор из зубов. – Ну значит и мы так, щенок!

Не успел Лаккет опомниться, как почувствовал резкую, жгучую боль. Но осознанно или инстинктивно, он тут же нажал на оба курка сразу двух пистолетов и беспомощно выронил их из рук.

Но они полетели вниз не одни; вместе с ними рухнул, как подкошенный, и Фербер, с выбитыми из простреленной черепушки мозгами. Его тяжёлое тело сначала с грохотом ударилось о крышу корабля, замарав жёлтой кровью, а затем съехало по откосу вниз и растянулось где-то среди травы.

 Несколько минут ничто не нарушало ночной тишины. Сидевший на антенне мальчик, до побеления костяшек пальцем вцепился в уступ, на котором сидел, и крепко-крепко зажмурился, стараясь прийти в себя.
«Только не упасть вниз… только не упасть вниз к этим мертвецам… только не оказаться среди этих трупов…» - отчаянно вертелось в его сознание, перекрывая абсолютно все другие мысли.

Дикий страх, ужас, ожидание смерти всё никак не хотели покидать его душу, заставляя сердце втрое быстрее биться и трепетать от переизбытка эмоций.  Но помаленьку, приведя в дыхание в норму, он всё же осмелился приоткрыть глаза.

Лезвие топора лишь чуть-чуть пригвоздило его за краешек кожи на плече к антенне, но так крепко, что мальчик совсем не мог пошевелиться. Потратив последние силы на выдёргивание оружия, результата он так добиться и не смог, поэтому пришлось просто резко рвануть плечо…Кусок кожи оторвался большой, кровь тут же хлынула из ранки, но это был пустяк, всего лишь царапина.

Как Лаккет слез с корабля, как нашёл дорогу назад к блокгаузу, он уже припомнить не мог, всё было как во сне, в тумане, слишком тяжело для усваивания. Но можно сказать лишь одно, что в половине пятого утра потрёпанный семнадцатилетний мальчик с копной белых волос перепрыгнул через частокол и на ватных ногах вошёл в дом.

На удивление, знакомого посапывания Фордов он не услышал, но, не особо придав этому значения, просто рухнул на пол, не в силах больше пошевелить и пальцем, но вдруг…

- ЧУЖАКИ! В ДОМЕ ЧУЖАКИ! СПАСАЙТЕ ЖЕНЩИН И ДЕТЕЙ! – заверещал истеричный незнакомый голос, от чего Лаккет чуть не схватил инфаркт.